Жан-Поль Сартр
Венецианский затворник
Предисловие
Сартр не сумел завершить задуманную им книгу о Тинторетто. При жизни автора были опубликованы только два ее фрагмента, и еще три вышли посмертно.
Название «Венецианский затворник» возникло под влиянием «Затворницы из Пуатье» Жида. Тема человека, замкнутого в своем городе, получила затем продолжение в пьесе Сартра «Затворники Альтоны» (1960).
Большинство текстов Сартра об искусстве посвящены художникам XX века, его современникам и друзьям. Тинторетто — единственное исключение. Творчество венецианского живописца притягивало Сартра многие годы. Первые свидетельства этого увлечения можно найти в его книге «Что такое литература?».
В одном из интервью он объясняет мотивы своего решения взяться за книгу: «Мой парижский издатель — Gallimard — хотел текст о живописи, который было бы нетрудно проиллюстрировать. У меня поначалу были разные мысли на этот счет. С 1947 года я почти каждый год езжу в Италию. У меня слабость к этой стране, и я хотел посвятить ей большую монографию с историческим обзором, с разбором социальных проблем, политических хитросплетений, античности, церкви, туризма… Все должно было найти там свое место. Но потом я подумал, что это слишком широко, слишком объемно. И тогда мне пришло в голову, что удобным способом суммировать мой итальянский опыт может быть Тинторетто».
Симона де Бовуар в «Силе возраста» упоминает, что в 1951 году Сартр планировал книгу под названием «Королева Альбемарль, или Последний турист», которая должна была стать в некотором роде «„Тошнотой" периода его зрелости».
Арлетт Элькаим-Сартр в предисловии к фрагментам, опубликованным ею под этим названием в 1991 году, указывает причины, по которым Сартр отказался от задуманного проекта: «В конце мая 1952 года, когда работа над книгой продолжалась, его отвлекли текущие события: депутат-коммунист Жак Дюкло был обвинен в заговоре и арестован. <…> Сартр сразу приступил к работе над текстом „Коммунисты и мир" <…>». В письме к Мишель Виан от 2 августа 1952 года он признавался: «Жду не дождусь момента для отвлеченной литературы. По возвращении сразу примусь за милую, прекрасную Италию». И еще, в письме от 9 октября: «Мне не дает покоя „Путешествие в Италию"». В незавершенной «Королеве Альбемарль» есть места, посвященные визитам Сартра в Дворец дожей и Скуолу Сан-Рокко; он упоминает полотна Тинторетто — «Рай», «Избиение младенцев» и «Распятие», восхитившее его еще по время первого посещения Венеции в 1933 году. Этот ранний шок отзывается во всех последующих текстах Сартра о венецианском живописце.
В мае 1954 года в журнале Les Temps Modernes вышла статья Жюля Вюймена «Эстетическая индивидуальность Тинторетто», укрепившая Сартра в намерении посвятить художнику и его творчеству собственную книгу.
К этому замыслу он и обратился в 1957 году, заручившись заказом от издательства и позволив себе во время итальянского отпуска вернуться к чистой литературе. Вот как пишет об этом Симона де Бовуар в «Силе обстоятельств»: «Сартр хотел отдохнуть от „Критики [диалектического разума. — Примеч. пер.]"; он поехал в Венецию, чтобы вновь посмотреть Тинторетто, и взялся за книгу о живописи. <…> Он работал не спеша, оттачивая фразы. Порой я с наслаждением их повторяла». И в следующем году Сартр вновь, как пишет она, работал «с удовольствием».
В 1961 году, по словам Симоны де Бовуар, Сартр вновь вернулся к размышлениям о живописи Тинторетто в Антибе: «Он с головой ушел в работу — настолько, что уже ее не контролировал. Он писал вторую версию своего „Тинторетто", даже не удосужившись перечитать первую».
Наконец, в 1974 году в беседах с Симоной де Бовуар Сартр еще раз объяснил свое пристрастие к Тинторетто. Его впечатляло то, как венецианский живописец воспринимал пространство и время, но в то же время его интересовали отношения между художником и городом: «Тинторетто показался мне интересным, потому что все его развитие шло в Венеции — независимо от Флоренции, которая была очень влиятельна, и от Рима. Существует самобытная венецианская живопись, и я люблю ее куда больше флорентийской. Объяснив, кем был Тинторетто, можно объяснить, что представляла собой венецианская живопись. И еще, как мне показалось, Тинторетто изучал трехмерность в картине. Это было для меня ново, ведь картина — вещь, что ни говори, плоская, и третье измерение в ней — воображаемое. То, что Тинторетто занимался пространством, трехмерным пространством, причем с таким упорством и с такой силой, как раз и привело меня к изучению его творчества. <…> Да, Тинторетто — это Венеция, хоть он и не писал Венецию».
«Венецианский затворник» вписывается в цикл экзистенциальных биографий Сартра. Бернар Пенго отмечает в предисловии к «Святому Георгию и дракону»: «Сартр описывает ситуацию живописца в выражениях, родственных тем, какими он характеризует своих любимых моделей — Флобера или Жене. Его Тинторетто — „преступник, неистовый и гонимый", „делец от искусства, жонглирующий заказами", „кальвинист, обуреваемый темной пуританской страстью" и в то же время желанием навязать себя враждебному к нему обществу, — принадлежит к галерее „идущих наперекор"».
По мнению Филиппа Соллерса, «„Венецианский затворник" — один из великих текстов Сартра, вдохновенный, политический и безумный. О чем пишет Сартр? Разумеется, совсем не о живописи. Для него невыносима сама возможность существования аристократической республики. Он блестяще описывает социальную ситуацию Тинторетто: как тот утверждает свое особое место между Тицианом и Веронезе, хитростью вырывает заказы, выводит из равновесия венецианские учреждения и венецианский рынок, возбуждает к себе жестокую зависть. Это сартровский Тинторетто, нарушитель покоя, резко вторгающийся в историю, анархист, который отлично понимает экономическую ситуацию своего времени и завоевывает в ней пространство для себя».
Арлетт Элькаим-Сартр
Название «Венецианский затворник» возникло под влиянием «Затворницы из Пуатье» Жида. Тема человека, замкнутого в своем городе, получила затем продолжение в пьесе Сартра «Затворники Альтоны» (1960).
Большинство текстов Сартра об искусстве посвящены художникам XX века, его современникам и друзьям. Тинторетто — единственное исключение. Творчество венецианского живописца притягивало Сартра многие годы. Первые свидетельства этого увлечения можно найти в его книге «Что такое литература?».
В одном из интервью он объясняет мотивы своего решения взяться за книгу: «Мой парижский издатель — Gallimard — хотел текст о живописи, который было бы нетрудно проиллюстрировать. У меня поначалу были разные мысли на этот счет. С 1947 года я почти каждый год езжу в Италию. У меня слабость к этой стране, и я хотел посвятить ей большую монографию с историческим обзором, с разбором социальных проблем, политических хитросплетений, античности, церкви, туризма… Все должно было найти там свое место. Но потом я подумал, что это слишком широко, слишком объемно. И тогда мне пришло в голову, что удобным способом суммировать мой итальянский опыт может быть Тинторетто».
Симона де Бовуар в «Силе возраста» упоминает, что в 1951 году Сартр планировал книгу под названием «Королева Альбемарль, или Последний турист», которая должна была стать в некотором роде «„Тошнотой" периода его зрелости».
Арлетт Элькаим-Сартр в предисловии к фрагментам, опубликованным ею под этим названием в 1991 году, указывает причины, по которым Сартр отказался от задуманного проекта: «В конце мая 1952 года, когда работа над книгой продолжалась, его отвлекли текущие события: депутат-коммунист Жак Дюкло был обвинен в заговоре и арестован. <…> Сартр сразу приступил к работе над текстом „Коммунисты и мир" <…>». В письме к Мишель Виан от 2 августа 1952 года он признавался: «Жду не дождусь момента для отвлеченной литературы. По возвращении сразу примусь за милую, прекрасную Италию». И еще, в письме от 9 октября: «Мне не дает покоя „Путешествие в Италию"». В незавершенной «Королеве Альбемарль» есть места, посвященные визитам Сартра в Дворец дожей и Скуолу Сан-Рокко; он упоминает полотна Тинторетто — «Рай», «Избиение младенцев» и «Распятие», восхитившее его еще по время первого посещения Венеции в 1933 году. Этот ранний шок отзывается во всех последующих текстах Сартра о венецианском живописце.
В мае 1954 года в журнале Les Temps Modernes вышла статья Жюля Вюймена «Эстетическая индивидуальность Тинторетто», укрепившая Сартра в намерении посвятить художнику и его творчеству собственную книгу.
К этому замыслу он и обратился в 1957 году, заручившись заказом от издательства и позволив себе во время итальянского отпуска вернуться к чистой литературе. Вот как пишет об этом Симона де Бовуар в «Силе обстоятельств»: «Сартр хотел отдохнуть от „Критики [диалектического разума. — Примеч. пер.]"; он поехал в Венецию, чтобы вновь посмотреть Тинторетто, и взялся за книгу о живописи. <…> Он работал не спеша, оттачивая фразы. Порой я с наслаждением их повторяла». И в следующем году Сартр вновь, как пишет она, работал «с удовольствием».
В 1961 году, по словам Симоны де Бовуар, Сартр вновь вернулся к размышлениям о живописи Тинторетто в Антибе: «Он с головой ушел в работу — настолько, что уже ее не контролировал. Он писал вторую версию своего „Тинторетто", даже не удосужившись перечитать первую».
Наконец, в 1974 году в беседах с Симоной де Бовуар Сартр еще раз объяснил свое пристрастие к Тинторетто. Его впечатляло то, как венецианский живописец воспринимал пространство и время, но в то же время его интересовали отношения между художником и городом: «Тинторетто показался мне интересным, потому что все его развитие шло в Венеции — независимо от Флоренции, которая была очень влиятельна, и от Рима. Существует самобытная венецианская живопись, и я люблю ее куда больше флорентийской. Объяснив, кем был Тинторетто, можно объяснить, что представляла собой венецианская живопись. И еще, как мне показалось, Тинторетто изучал трехмерность в картине. Это было для меня ново, ведь картина — вещь, что ни говори, плоская, и третье измерение в ней — воображаемое. То, что Тинторетто занимался пространством, трехмерным пространством, причем с таким упорством и с такой силой, как раз и привело меня к изучению его творчества. <…> Да, Тинторетто — это Венеция, хоть он и не писал Венецию».
«Венецианский затворник» вписывается в цикл экзистенциальных биографий Сартра. Бернар Пенго отмечает в предисловии к «Святому Георгию и дракону»: «Сартр описывает ситуацию живописца в выражениях, родственных тем, какими он характеризует своих любимых моделей — Флобера или Жене. Его Тинторетто — „преступник, неистовый и гонимый", „делец от искусства, жонглирующий заказами", „кальвинист, обуреваемый темной пуританской страстью" и в то же время желанием навязать себя враждебному к нему обществу, — принадлежит к галерее „идущих наперекор"».
По мнению Филиппа Соллерса, «„Венецианский затворник" — один из великих текстов Сартра, вдохновенный, политический и безумный. О чем пишет Сартр? Разумеется, совсем не о живописи. Для него невыносима сама возможность существования аристократической республики. Он блестяще описывает социальную ситуацию Тинторетто: как тот утверждает свое особое место между Тицианом и Веронезе, хитростью вырывает заказы, выводит из равновесия венецианские учреждения и венецианский рынок, возбуждает к себе жестокую зависть. Это сартровский Тинторетто, нарушитель покоя, резко вторгающийся в историю, анархист, который отлично понимает экономическую ситуацию своего времени и завоевывает в ней пространство для себя».
Арлетт Элькаим-Сартр
Sartre J.-P. 1) Le Séquestré de Venise // Les Temps Modernes. no 141. Novembre 1957. P. 761–800; с пометкой: «Фрагмент книги о Тинторетто, готовящейся к выходу в издательстве Gallimard» (переиздание: Sartre J.-P. Situations IV. Paris: Gallimard, 1964. P. 291–246); 2) Saint Georges et le dragon // L'Arc. n° 30. 1966. P. 35–50 (переиздание: Sartre J.-P. Situations IX. Paris: Gallimard, 1972. P. 202–226). — примечание переводчика.
Sartre J.-P. 1) Un vieillard mystifié // Catalogue Sartre. Paris: Bibliothèque de France, 2005. P. 186–193; 2) Saint Marc et son double // Obliques: Sartre et les arts. 1981. P. 171–203; 3) Les Produits finis du Tintoret // Magazine littéraire. n° 176. Septembre 1981. P. 28–30. — примечание автора.
Из интервью Сартра Ингеборг Брандт (Welt am Sonntag, октябрь 1957; пер. с нем. на фр. Мишеля Контá). — примечание автора.
Sollers P. Dictionnaire amoureux de Venise. Paris: Plon, 2004. — примечание автора.
вас может заинтересовать
Жан-Поль Сартр
Венецианский затворник
Предисловие
Сартр не сумел завершить задуманную им книгу о Тинторетто. При жизни автора были опубликованы только два ее фрагмента, и еще три вышли посмертно.
Название «Венецианский затворник» возникло под влиянием «Затворницы из Пуатье» Жида. Тема человека, замкнутого в своем городе, получила затем продолжение в пьесе Сартра «Затворники Альтоны» (1960).
Большинство текстов Сартра об искусстве посвящены художникам XX века, его современникам и друзьям. Тинторетто — единственное исключение. Творчество венецианского живописца притягивало Сартра многие годы. Первые свидетельства этого увлечения можно найти в его книге «Что такое литература?».
В одном из интервью он объясняет мотивы своего решения взяться за книгу: «Мой парижский издатель — Gallimard — хотел текст о живописи, который было бы нетрудно проиллюстрировать. У меня поначалу были разные мысли на этот счет. С 1947 года я почти каждый год езжу в Италию. У меня слабость к этой стране, и я хотел посвятить ей большую монографию с историческим обзором, с разбором социальных проблем, политических хитросплетений, античности, церкви, туризма… Все должно было найти там свое место. Но потом я подумал, что это слишком широко, слишком объемно. И тогда мне пришло в голову, что удобным способом суммировать мой итальянский опыт может быть Тинторетто».
Симона де Бовуар в «Силе возраста» упоминает, что в 1951 году Сартр планировал книгу под названием «Королева Альбемарль, или Последний турист», которая должна была стать в некотором роде «„Тошнотой" периода его зрелости».
Арлетт Элькаим-Сартр в предисловии к фрагментам, опубликованным ею под этим названием в 1991 году, указывает причины, по которым Сартр отказался от задуманного проекта: «В конце мая 1952 года, когда работа над книгой продолжалась, его отвлекли текущие события: депутат-коммунист Жак Дюкло был обвинен в заговоре и арестован. <…> Сартр сразу приступил к работе над текстом „Коммунисты и мир" <…>». В письме к Мишель Виан от 2 августа 1952 года он признавался: «Жду не дождусь момента для отвлеченной литературы. По возвращении сразу примусь за милую, прекрасную Италию». И еще, в письме от 9 октября: «Мне не дает покоя „Путешествие в Италию"». В незавершенной «Королеве Альбемарль» есть места, посвященные визитам Сартра в Дворец дожей и Скуолу Сан-Рокко; он упоминает полотна Тинторетто — «Рай», «Избиение младенцев» и «Распятие», восхитившее его еще по время первого посещения Венеции в 1933 году. Этот ранний шок отзывается во всех последующих текстах Сартра о венецианском живописце.
В мае 1954 года в журнале Les Temps Modernes вышла статья Жюля Вюймена «Эстетическая индивидуальность Тинторетто», укрепившая Сартра в намерении посвятить художнику и его творчеству собственную книгу.
К этому замыслу он и обратился в 1957 году, заручившись заказом от издательства и позволив себе во время итальянского отпуска вернуться к чистой литературе. Вот как пишет об этом Симона де Бовуар в «Силе обстоятельств»: «Сартр хотел отдохнуть от „Критики [диалектического разума. — Примеч. пер.]"; он поехал в Венецию, чтобы вновь посмотреть Тинторетто, и взялся за книгу о живописи. <…> Он работал не спеша, оттачивая фразы. Порой я с наслаждением их повторяла». И в следующем году Сартр вновь, как пишет она, работал «с удовольствием».
В 1961 году, по словам Симоны де Бовуар, Сартр вновь вернулся к размышлениям о живописи Тинторетто в Антибе: «Он с головой ушел в работу — настолько, что уже ее не контролировал. Он писал вторую версию своего „Тинторетто", даже не удосужившись перечитать первую».
Наконец, в 1974 году в беседах с Симоной де Бовуар Сартр еще раз объяснил свое пристрастие к Тинторетто. Его впечатляло то, как венецианский живописец воспринимал пространство и время, но в то же время его интересовали отношения между художником и городом: «Тинторетто показался мне интересным, потому что все его развитие шло в Венеции — независимо от Флоренции, которая была очень влиятельна, и от Рима. Существует самобытная венецианская живопись, и я люблю ее куда больше флорентийской. Объяснив, кем был Тинторетто, можно объяснить, что представляла собой венецианская живопись. И еще, как мне показалось, Тинторетто изучал трехмерность в картине. Это было для меня ново, ведь картина — вещь, что ни говори, плоская, и третье измерение в ней — воображаемое. То, что Тинторетто занимался пространством, трехмерным пространством, причем с таким упорством и с такой силой, как раз и привело меня к изучению его творчества. <…> Да, Тинторетто — это Венеция, хоть он и не писал Венецию».
«Венецианский затворник» вписывается в цикл экзистенциальных биографий Сартра. Бернар Пенго отмечает в предисловии к «Святому Георгию и дракону»: «Сартр описывает ситуацию живописца в выражениях, родственных тем, какими он характеризует своих любимых моделей — Флобера или Жене. Его Тинторетто — „преступник, неистовый и гонимый", „делец от искусства, жонглирующий заказами", „кальвинист, обуреваемый темной пуританской страстью" и в то же время желанием навязать себя враждебному к нему обществу, — принадлежит к галерее „идущих наперекор"».
По мнению Филиппа Соллерса, «„Венецианский затворник" — один из великих текстов Сартра, вдохновенный, политический и безумный. О чем пишет Сартр? Разумеется, совсем не о живописи. Для него невыносима сама возможность существования аристократической республики. Он блестяще описывает социальную ситуацию Тинторетто: как тот утверждает свое особое место между Тицианом и Веронезе, хитростью вырывает заказы, выводит из равновесия венецианские учреждения и венецианский рынок, возбуждает к себе жестокую зависть. Это сартровский Тинторетто, нарушитель покоя, резко вторгающийся в историю, анархист, который отлично понимает экономическую ситуацию своего времени и завоевывает в ней пространство для себя».
Арлетт Элькаим-Сартр
Название «Венецианский затворник» возникло под влиянием «Затворницы из Пуатье» Жида. Тема человека, замкнутого в своем городе, получила затем продолжение в пьесе Сартра «Затворники Альтоны» (1960).
Большинство текстов Сартра об искусстве посвящены художникам XX века, его современникам и друзьям. Тинторетто — единственное исключение. Творчество венецианского живописца притягивало Сартра многие годы. Первые свидетельства этого увлечения можно найти в его книге «Что такое литература?».
В одном из интервью он объясняет мотивы своего решения взяться за книгу: «Мой парижский издатель — Gallimard — хотел текст о живописи, который было бы нетрудно проиллюстрировать. У меня поначалу были разные мысли на этот счет. С 1947 года я почти каждый год езжу в Италию. У меня слабость к этой стране, и я хотел посвятить ей большую монографию с историческим обзором, с разбором социальных проблем, политических хитросплетений, античности, церкви, туризма… Все должно было найти там свое место. Но потом я подумал, что это слишком широко, слишком объемно. И тогда мне пришло в голову, что удобным способом суммировать мой итальянский опыт может быть Тинторетто».
Симона де Бовуар в «Силе возраста» упоминает, что в 1951 году Сартр планировал книгу под названием «Королева Альбемарль, или Последний турист», которая должна была стать в некотором роде «„Тошнотой" периода его зрелости».
Арлетт Элькаим-Сартр в предисловии к фрагментам, опубликованным ею под этим названием в 1991 году, указывает причины, по которым Сартр отказался от задуманного проекта: «В конце мая 1952 года, когда работа над книгой продолжалась, его отвлекли текущие события: депутат-коммунист Жак Дюкло был обвинен в заговоре и арестован. <…> Сартр сразу приступил к работе над текстом „Коммунисты и мир" <…>». В письме к Мишель Виан от 2 августа 1952 года он признавался: «Жду не дождусь момента для отвлеченной литературы. По возвращении сразу примусь за милую, прекрасную Италию». И еще, в письме от 9 октября: «Мне не дает покоя „Путешествие в Италию"». В незавершенной «Королеве Альбемарль» есть места, посвященные визитам Сартра в Дворец дожей и Скуолу Сан-Рокко; он упоминает полотна Тинторетто — «Рай», «Избиение младенцев» и «Распятие», восхитившее его еще по время первого посещения Венеции в 1933 году. Этот ранний шок отзывается во всех последующих текстах Сартра о венецианском живописце.
В мае 1954 года в журнале Les Temps Modernes вышла статья Жюля Вюймена «Эстетическая индивидуальность Тинторетто», укрепившая Сартра в намерении посвятить художнику и его творчеству собственную книгу.
К этому замыслу он и обратился в 1957 году, заручившись заказом от издательства и позволив себе во время итальянского отпуска вернуться к чистой литературе. Вот как пишет об этом Симона де Бовуар в «Силе обстоятельств»: «Сартр хотел отдохнуть от „Критики [диалектического разума. — Примеч. пер.]"; он поехал в Венецию, чтобы вновь посмотреть Тинторетто, и взялся за книгу о живописи. <…> Он работал не спеша, оттачивая фразы. Порой я с наслаждением их повторяла». И в следующем году Сартр вновь, как пишет она, работал «с удовольствием».
В 1961 году, по словам Симоны де Бовуар, Сартр вновь вернулся к размышлениям о живописи Тинторетто в Антибе: «Он с головой ушел в работу — настолько, что уже ее не контролировал. Он писал вторую версию своего „Тинторетто", даже не удосужившись перечитать первую».
Наконец, в 1974 году в беседах с Симоной де Бовуар Сартр еще раз объяснил свое пристрастие к Тинторетто. Его впечатляло то, как венецианский живописец воспринимал пространство и время, но в то же время его интересовали отношения между художником и городом: «Тинторетто показался мне интересным, потому что все его развитие шло в Венеции — независимо от Флоренции, которая была очень влиятельна, и от Рима. Существует самобытная венецианская живопись, и я люблю ее куда больше флорентийской. Объяснив, кем был Тинторетто, можно объяснить, что представляла собой венецианская живопись. И еще, как мне показалось, Тинторетто изучал трехмерность в картине. Это было для меня ново, ведь картина — вещь, что ни говори, плоская, и третье измерение в ней — воображаемое. То, что Тинторетто занимался пространством, трехмерным пространством, причем с таким упорством и с такой силой, как раз и привело меня к изучению его творчества. <…> Да, Тинторетто — это Венеция, хоть он и не писал Венецию».
«Венецианский затворник» вписывается в цикл экзистенциальных биографий Сартра. Бернар Пенго отмечает в предисловии к «Святому Георгию и дракону»: «Сартр описывает ситуацию живописца в выражениях, родственных тем, какими он характеризует своих любимых моделей — Флобера или Жене. Его Тинторетто — „преступник, неистовый и гонимый", „делец от искусства, жонглирующий заказами", „кальвинист, обуреваемый темной пуританской страстью" и в то же время желанием навязать себя враждебному к нему обществу, — принадлежит к галерее „идущих наперекор"».
По мнению Филиппа Соллерса, «„Венецианский затворник" — один из великих текстов Сартра, вдохновенный, политический и безумный. О чем пишет Сартр? Разумеется, совсем не о живописи. Для него невыносима сама возможность существования аристократической республики. Он блестяще описывает социальную ситуацию Тинторетто: как тот утверждает свое особое место между Тицианом и Веронезе, хитростью вырывает заказы, выводит из равновесия венецианские учреждения и венецианский рынок, возбуждает к себе жестокую зависть. Это сартровский Тинторетто, нарушитель покоя, резко вторгающийся в историю, анархист, который отлично понимает экономическую ситуацию своего времени и завоевывает в ней пространство для себя».
Арлетт Элькаим-Сартр
вас может заинтересовать